Это интересно!

Материнское несчастье
Не спешите, девки, замуж за иностранных принцев!

Ирина Виноградова, сегодня тщетно пытающаяся убедить французское правосудие отдать ей собственного ребенка, пополнила ряды россиянок, погнавшихся в чужие края за счастьем и оказавшихся в результате в чудовищной ситуации. Ее случай вопиющ еще и тем, что женщина обвиняет мужа в сексуальном насилии над малолетним сыном, однако власти закрывают глаза на имеющиеся доказательства.
История Виноградовой будто под копирку списана с аналогичных случаев с российскими женщинами, мечтавшими о безбедной жизни за кордоном и потерявшими право воспитывать собственных детей. Почему-то при переезде на ПМЖ к заграничному «принцу» нашим соотечественницам в голову не приходит, что в чужих краях они никому не нужны и полностью беззащитны перед местными правоохранителями, которые всегда на стороне отца. В лучшем случае «Золушке» удается выкрасть ребенка и сбежать с ним в Россию.
Со своим будущим супругом Патриком Гиссе, уроженцем французского острова Новая Каледония, Ирина познакомилась на сайте знакомств, где разместила анкету. Несколько месяцев они переписывались, мужчина, работавший преподавателем в колледже, каждый день звонил по телефону. Казалось, он был искренне заинтересован в создании семьи, поскольку при каждом разговоре настойчиво зазывал девушку в гости. Встреча состоялась через полгода, практически сразу Виноградова забеременела.
На свадьбу съехались влиятельные родственники мужа, как оказалось, принадлежавшего к аристократической семье из первых переселенцев. Ирина сокрушается, что ей бы уже тогда обратить внимание на этот факт. Ведь Новая Каледония, расположенная в Тихом океане между Австралией и Новой Зеландией, в колониальные времена была островом-тюрьмой, куда из Франции ссылали каторжников.
17 июня 2008 года на свет появился прелестный мальчик Александр, и счастливая семейная жизнь россиянки закончилась. Галантное отношение Патрика превратилось в бесконечное хамство. При посторонних он называл жену «суррогатной матерью» и «прислугой». Через месяц после рождения ребенка предложил Ирине тысячу долларов и билет в Россию с условием исчезнуть из его жизни навсегда. Интимная жизнь у них прекратилась, и именно этот факт - длительное отсутствие сексуальных отношений - муж позже использовал против Виноградовой в суде. Женщина терпеливо сносила издевательства и побои, переключившись на заботу о ребенке. До той ночи, когда малыш разбудил ее громким плачем.

Кошмар наяву
- Сын, ему на тот момент было год и девять месяцев, рыдал во сне, повторял слово «нет» и имитировал сексуальный акт, хотя видеть такое нигде не мог, - рассказывает Ирина. - Проснувшись, он дрожал, все время просил держать его на руках, отказывался ходить. Объяснить, что произошло, не мог. Только плакал, натужно кашлял, его тельце содрогалось от боли и горя.
В больнице при поверхностном осмотре ребенка выписали лекарство от простуды, однако лучше ему не становилось. По словам матери, малыш изменился за одну ночь: стал бояться отца, при виде его бросался прочь с плачем, отказывался кушать. Детский психолог, к которому обратилась Ирина, проблемы не увидел, зато позже предоставил в суд заключение о неадекватном психическом состоянии россиянки.
Обнаружив на шортах сына подозрительные следы, Виноградова написала заявление в полицию города Нумеа и отдала на экспертизу одежду ребенка. Через неделю ей позвонил директор лаборатории и не для протокола сказал, что мальчика нельзя оставлять наедине с отцом. Однако прокурор отозвал экспертизу, дело закрыли, а вскоре и вещдок пропал. Суд отдал Александра папе, мать выставили на улицу. Ее адвокат отказалась подавать апелляцию на основании, что у женщины нет жилья и работы.
- Она прямо заявила, что хочет продолжать работать в Новой Каледонии и ей не нужны проблемы, - объясняет Ирина. - Теперь я могу видеть сына лишь два раза в месяц по четыре часа в присутствии соцработника и переводчика. 4-летний Саша живет в приемной семье: его все-таки забрали у Гиссе после письма в службу соцопеки независимого врача, осмотревшего ребенка. Но у отца все равно преимущество - он может даже оставлять малыша у себя на ночь. Последний раз, когда я видела Александра, он был очень расстроен. У него возникло нарушение речи с заиканием - раньше такого не было.
Виноградова приводит выдержку из рапорта социальной службы, сделанную во время встречи сына с папой в июле этого года: «…ребенок стал напряженным, тоскливым, отказался общаться с отцом, ходил по кругу, как лев в клетке. Потом застыл, начал плакать и звать маму». Его опекуны тоже говорят, что мальчик жалуется - родитель его трогает и причиняет боль. Но власти закрывают на все глаза. Ирина боится, что по решению грядущего заседания в детском суде в ноябре 2012 года Сашу снова отдадут Гиссе. Она сняла квартиру, нашла приработок, но, чтобы вернуть малыша, этого не достаточно.

- У меня нет разрешения на работу: получить его для иностранца здесь практически нереально из-за протекции для коренного населения, - рассказывает женщина. - Я мыла полы и гладила белье в русских семьях. Сегодня нашла занятость по патенту: продаю туристам билеты на экскурсии, но пароходы приплывают не каждый день. Меня всеми силами пытаются отсюда выжить, но без ребенка я не уеду.
Виноградова обратилась к местным властям с просьбой дать ей вид на жительство вместо карты резидента. Ей отказали с формулировкой: «Не обладает качествами родителя французского ребенка». Обращение во все инстанции, включая российские правозащитные организации, результата не дало. Международный суд по правам человека в Страсбурге отказал в рассмотрении дела через 14 месяцев переписки. http://www.eg.ru/daily/melochi/33925/
Опубликовано 18 Сентября 2012 г. Номер 37 (918)
Анна НАДЕЖДИНА